Сулейманова Д.Д. О лингвопоэтической функции парных слов в поэзии Ангама Атнабаева

(В сб.: Национальные литературы Поволжья и Приуралья: исследовательские парадигмы и практики: материалы Всероссийского научно-практического семинара / сост.: Л.Ш. Галиева, Ф.Х. Миннуллина. – Казань: ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова, 2024. – С. 182–190.)

В статье проанализированы лингвопоэтические функции парных слов на материале поэтических произведений А. Атнабая. Парные слова, как исконный пласт лексики тюркских языков, активно использовались поэтом в качестве лингвопоэтических средств. Рассмотрена функционально-стилевая нагруженность парных слов в зависимости от их структурно-семантических характеристик. Автор приходит к выводу, что мастерское использование парных слов в описаниях, пространственных характеристиках позволили А. Атнабаеву достичь экспрессивной насыщенности образов. При этом исследование выразительных возможностей парных слов невозможно без учета культурно-исторического контекста.
Ключевые слова: лингвопоэтика, стилистика, поэтика, парные слова, Ангам Атнабаев.


The article analyzes the linguapoetic functions of paired words based on the poetic works of A. Atnabay. Paired words, as an original layer of the vocabulary of Turkic languages, were actively used by the poet as linguapoetic means. The functional and stylistic loading of paired words is considered depending on their structural and semantic characteristics. The author comes to the conclusion that the masterful use of paired words in descriptions and spatial characteristics allowed A. Atnabaev to achieve expressive richness of images. At the same time, the study of the expressive capabilities of paired words is impossible without taking into account the cultural and historical context.
Key words: linguopoetics, stylistics, poetics, paired words, Angam Atnabaev.


Исследователи отмечают, что одной важных особенностей стиля народного поэта Республики Башкортостан Ангама Атнабаева (1928–1999) является обращение к национальному фольклору, традиционной системе поэтических образов, народных песен при создании нового, современного содержания [7: 705]. Г.Н. Гареева подчеркивает, что «поэт особое внимание выделяет идейно-эстетическим связям поколений, преемственности духовно-нравственных традиций» [2: 366].
По мнению Р. Миннуллина, существует понятие «школа Атнабая» [3: 64]. Он сумел увлечь за собой целое поколение молодых поэтов, оказав огромное влияние на формирование их мировоззрения и отношения к художественному слову. Его творческое наследие вызывает неподдельный интерес у молодого поколения, о чем свидетельствуют активные группы в социальных сетях, посвященные его творчеству, новые издания сборников.
Определяя особенности поэтического стиля А. Атнабаева, Р. Миннуллин заключает, что за кажущейся простотой, скупыми метафорами, пейзажами, отсутствием пафоса, сентиментальности, скрыты великая эмоциональная сила слова, остроумие и связанные с ними народность, жизненность, включенность в современные реалии – в этом заключается секрет близости его поэзии к сердцу читателя [3: 64].
Тем самым возникает необходимость лингвопоэтического анализа произведений А. Атнабая с учетом отсутствия специальных исследований, посвященных анализу стилистики его художественных произведений. К примеру, вызывает интерес вопрос об особенностях функционирования парных слов в качестве лингвопоэтических средств, как исконного пласта лексики, свойственного природе тюркских языков. На данном этапе развития татарского, башкирского языков, испытывающих огромное влияние русского языка во всех сферах, парные слова могут выступать своего рода индикаторами уровня владения автором родного языка. Так, при достаточно активном употреблении в современной публицистике парных слов, могут встречаться объемные тексты, как правило, переводного характера, без единого употребления данных конструкций. Логично было бы предположить, что при развитии традиционных систем образов, поэт опирался на сугубо исконные пласты лексики, которыми являются в том числе парные слова.
При анализе парных слов в функции лингвопоэтических единиц использованы методы, разработанные в работах отечественных исследователей [1; 4; 5]. Материалом исследования выступили поэмы и стихотворения, изданные в сборнике «Сез белмәгән Атнабай (“Неизвестный Атнабай”)» (Уфа, 2024) [6].
Парные слова как средство описания пейзажа широко представлены в начальном этапе поэзии А. Атнабаева. В стихотворении «Авыл иртәсе» («Утро в деревне») звукоподражательное шау-шу ‘шум-гам’ передает палитру звуков утреннего пробуждения села, а парные тирә-як ‘окрестности’, анда-монда ‘там-сям’ подчеркивают мысль о том, что картина разворачивается одновременно в разных местах, включая окрестности села. Подобная функция парных слов прослеживается в стихотворениях, созданных после 60-х годов прошлого века. Парные күрше-тирәләр ‘соседи из округи’, авыз итә-итә ‘отведывая’ (Күчтәнәчтән авыз итә-итә // Утырабыз таңга кадәрле ‘сидим до утра, отведывая гостинцы’) используются при описании участников, месторасположения и способов действия. Прослеживается трансформация функции парных слов на последнем этапе творчества поэта, они в основном начинают использоваться как экспрессивно-усилительное средство, добавляя пронзительные ноты в тон повествования:


Түгәрәк бер икмәк сыман
Бербөтен иде илем;
Әле аннан, әле моннан
Кителә телем-телем.
(1992)
(«Кем каргышы?»)


Словно круглый хлеб
Единая была страна;
То оттуда, то отсюда
Отделяются ломти
*
(«Чье проклятие?»)

*Здесь и далее – подстрочный перевод Д.Д. Сулеймановой.


Ап-ак карлар яткан инде
Кап-кара чәчләренә.
(1992)


(«Сеңлем кабере янында»)
Белые-пребелые снега легли
На черные-пречерные волосы.

(«У могилы сестренки»)


При лингвопоэтическом анализе репрезентативным является структурно-семантическая классификация, объединяющая предшествующие классификации (Н.К. Дмитриев, Ф.А. Ганиев, Р.М. Миргалиев и др.) и учитывающая структуру парных слов, их семантику, взаимоотношения между компонетами, позволяющая отслеживать, как форма и содержание парных слов, их синтетическое единство служит раскрытию лингвопоэтических возможностей парных слов в художественном тексте.
Парные слова, образованные путем полного повтора, как правило, выступают элементами восходящей градации, подразумевающей восходящую интонацию и обеспечивающей ритмическую организацию строф. Однотипное использование парных слов в структуре различных произведений указывает на преднамеренное использование их автором в выразительной функции. К примеру:


Урап-урап карлар күмә
Кышның озын юлларын…
Чың-чың итә, җил тузгыта
Җиз кыңгырау моңнарын.

(«Җиз кыӊгырау моӊнары»)


Вихрями снег заваливает
Длинные дороги зимы…
Звенит, звенит, ветром разносит
Мелодии медного колокольчика.

(«Звон медного колокольчика»)


Тәлгәш-тәлгәш яшел яфраклар да,
Җиләкләргә төшкән чык та юк,
Лебер-лебер аккан җырлары да,
Чатыр да юк монда, чурт та юк!

(«Ак каеннар кая булганнар?»)


Ни гроздей зеленых листьев,
Ни росы на ягодах нет,
Ни с лепетом текущих песен,
Ни зонта, ни черта нет.

(«Куда исчезли белые березы?»)


Примечательно, что встречается парное слово с полным повтором трех компонентов под стилизацию традиционного сказочного зачина:


Борын-борын-борын заманда дип,
Әби белән бабай торган дип…

(«Әкияттәге кебек»)


В далекие-далекие-далекие времена
Бабка с дедом жили-были…

(«Будто в сказке»)


Разновидностью парных слов с полным повтором компонентов можно считать парные слова, образованные путем сложения грамматических форм одного и того же корня: актин-акка, пакьтин-пакькә ‘белому-пребелому’ (актин, пакьтин – устаревшая форма родительного падеж), сөелү-сөю ‘быть любимым-любить’ и др. Довольно часто автор обращается к парным конструкциям с участием местоимения бер, образованного от числа бер ‘один, единица’: бер-бер артлы ‘друг за другом’, берсен-берсе, бер-берен ‘друг-друга’, бер-берсеннән, бер-беребездән ‘друг от друга’, бер-беребезгә ‘друг-другу’ и др.
Парные слова с усилительными частицами передают значение точности, конкретности, определенности, фокусируют внимание читателя на необходимых эпитетах и нередко являются элементами антитезы:


Кара түгел балачакның
Ямь-яшел болыннары,
Болыннарда чабып йөри
Кып-кызыл колыннары.

(«Утыртыгыз ак каен»)


Нечерного детства
Презеленые луга,
На лугах его скачут
Красные-прекрасные жеребята.

(«Посадите белую березу»)

Кап-кара заманнар булганнар,
Яп-якты шагыйрьләр туганнар.

(«Шагыйрьләр»)


Пречерные времена бывали,
Пресветлые поэты рождались.

(«Поэты»)


Шушы җиргә пичәтләнеп калган
Кеп-кечкенә тәпи эзләрем.

(«Туган җирем»)


На этой земле запечатаны
Премаленькие следы моих ног.
(«Родная земля»)


В поэзии А. Атнабаева парные слова, состоящие из синонимических компонентов в большинстве представлены существительными и формами глагола. Данные виды парных слов часто представляют собой сочетания лексем, относящихся к активным и пассивным слоям лексики и передают различные оттенки значений, в том числе – категорию множествености состояний, явлений, действий: Арып-талып йөри торгач ‘после того, как ходил уставши, измотавшись’ («Яралы гармун» («Раненая гармонь»)); Күрешергә насыйп булсын // Исәнлектә-саулыкта ‘Пусть будет суждено встретиться // В здравии-здоровье’ («Яралы гармун» («Раненая гармонь»)); Бәла-казаларга юлыксам… ‘Если встречусь с бедами-несчастьями…’ («Туган җирем» («Родная земля»)). Стилистическая функция таких лексических единиц заключается в создании многоплановости, диахронической объемности образов.
Парные слова с этимологическим компонентом типа кыз-кыркын, бала-чага имеют функциональное сходство с парными словами, компоненты которых являются синонимами. Отличие заключается в том, что в данных конструкциях в сочетании с активной лексикой представлены архаичные лексемы (кыркын ‘девушки’, чага ‘детеныш’), этимология которых проясняется при обращении к общетюркскому материалу.
Часто употребляются парные слова с компонентами смежного (близкого) значения (или в различных трактовках – с компонентами, состоящими в родо-видовом, ассоциативном отношениях): алга-гөлгә ‘розовому-цветочному’, җил-давыл ‘ветер-буря’, ут-давыллы ‘огненно-вихревой’, күз-каш ‘глаза-уши’, тау-таш ‘гора-камень’, уен-көлке ‘игра-смех’, аш-су ‘еда-питье’ и др. Использование подобного рода парных слов позволяет автору кратко и метко передать семантику обобщенности, неопределенности и связанной с ними категорию собирательной множественности.
Как отмечает Г. Хусаинов, А. Атнабаев стремился к изображению жизни и духа времени во всем его сложном диалектическом единстве [8: 210]. Дуалистическое мировосприятие поэта прослеживается в обращении к парным словам с компонентами-антонимами.


Җанлы-җансыз табигатьтә яшәү
Дәвам итә туып һәм үлеп…

(«Вакыт турында уйлану»)


Жизнь в живой-неживой природе
Продолжается, рождаясь и умирая.

(«Думы о времени»)


Бер кайгыны бишкә бүләләр,
Утка-суга бергә керәләр.

(«…Бер алманы бишкә бүләек…»)


Одно горе делят на пятерых,
В огонь-воду бросаются вместе.

(«…Разделим яблоко на пять… »)


Часть парных слов с компонентами-антонимами, выраженными лексемами в значении направления, сторон, употребляется для пространственной характеристики действий, образов:


Ачу килә шундый бәндәләргә –
Әйтерсең дә алар үзләре,
Уңга-сулга багып карамыйча,
Йомып йөри инде күзләрен.

(«Хакым бар!»)


Поднимается злость к таким людям, –
Словно они сами,
Направо-налево не оглядываясь,
С закрытыми глазами ходят.

(«Имею право!»)


Күп җирләрне иңләп-буйладым
(«Туган җирем»)


Много земель обошел вдоль-поперек…
(«Родная земля»)


Парные слова с компонентами-антонимами могут являться частью расширенной антитезы:


Ата – улны, инә кызны белми…
Асты-өскә килгән – котыра…

(«Куркыныч»)


Отец – сына, мать дочь не ведают…
Низ-верх перепутаны – разъярены…

(«Страшно»)


Особый интерес представляют авторские парные слова, свидетельствующие о творческом подходе А. Атнабаева к возможностям литературного и разговорного языков, о мастерском владении тончайшими оттенками значений тех или иных лексем. Таковыми являются парные слова: илдә-юлда ‘в стране и дороге’, уйнап-сайлап ‘играя, выбирая’, толым-толым ял ‘косы грив’ (в отличие от толым-толым чәч ‘косы волос’). Тем самым А. Атнабаев продолжает лучшие традиции предшественников, что отражается в использовании интертекстуального парного слова акыл-башлык ‘ум-голова’ («Йөрәк белән сөйләшү» («Разговор с сердцем»)), впервые использованного Х. Такташом в поэме «Мәхәббәт тәүбәсе» («Уроки любви»).
Редупликаты, будучи стилистически окрашенными словосочетаниями, в художественной литературе, как правило, представляют собой пример устной непосредственной речи, создавая ироничный или пренебрежительный тон как в русском, так и татарском языках. Такие же особенности употребления редупликатов отражается в поэзии А. Атнабая:


Троллейбус кыек-мыек йөри,
Алпан-тилпән атлый машина.

(«Куркыныч»)


Троллейбус криво-мриво ходит,
Вразвалку шагает машина.

(«Страшно»)


Илдә тормыш әйбәтләнде…
Бурага иген тулды…
Көн саен ук булмаса да
Ашыбыз итле-митле

(«…Өммегөлсем апа чәйне… »)


Жизнь у нас наладилась…
Закрома зерном полны…
Если даже не каждый день,
Но кушаем мясо-мясцо…

(«…Уммугульсум-апа чай…»)


Однако при анализе редупликатов необходимо учитывать культурно-исторический контекст, поскольку их функции в тюркских языках намного шире, чем в индо-европейских или иных языках. Редупликаты, будучи одним из реликтовых, исконных пластов тюркской лексики, выступают полноценным экспрессивным лингвопоэтическим средством в стихотворениях А. Атнабаева:


Көтүләрдә арык башмак белән
Тик кәҗәләр торып калды да,
Малай-шалай калды,
Имеш, ирләр булып,
Аналар һәм картлар янында.

(«Яшьлек белән очрашу»)


В стадах с худыми коровами
Лишь козы остались,
Да мальчики-мальчишки остались,
Вместо мужчин
Рядом с матерями и стариками.

(«Встреча с молодостью»)


Редупликат малай-шалай ‘мальчики-мальчишки’ активно употребляется в разговорной речи, тем самым обретая множество оттенков значений в зависимости от контекста. Вывод Р.М. Миргалиева о том, что семантика парных слов в полной мере может раскрываться исключительно в контексте [5: 54–55], находит яркое подтверждение на примере редупликатов. Данный отрывок позволяет убедиться в том, как тонко и мастерски автор владеет возможностями языка. Ему до боли известны все трудности и тяжести военного времени. Включение редупликата малай-шалай в структуру поэтического текста, обладающего в том числе значением множественности, позволяет задумываться в целом о судьбе деревни военной эпохи, ее жителей, живности. Если данное сочетание лексем обычно употребляется с оттенком игривости, приподнятого настроения, то в данном случае сравнение с малай-шалай передает совершенно противоположное значение. Сравнение деревенских подростков и мальчишек с исхудавшей скотиной подчеркивает трагичную, скорбную картину жизни той непростой эпохи.
Редупликат с звукоподражательными словами шыгырт-мыгырт в стихотворении “Авыл иртәсе” («Утро в деревне»), характеризующий походку козы (традиционного комического персонажа в фольклоре) добавляет ироничный оттенок в тон автора, однако его семантика приглушивается последующей яркой сложной метафорой көтүченең елан чыбыркысы ‘змеиный хлыст пастуха’ (змея традиционно выступает как магический образ, часто с отрицательным стилистическим оттенком).
Таким образом, в поэзии А. Атнабаева, впитавшей в себя лучшие литературные традиции, широко используются лексико-семантические возможности литературного и разговорного языка, в том числе парных слов, являющихся одним из характерных пластов исконной лексики в тюркских языках. О глубоком знании языка поэтом свидетельствует искусное использование парных слов в описательной функции, редупликатов – в различных контекстах в зависимости от их тончайших смысловых, экспрессивных оттенков.
Применение структурно-семантической классификации, учитывающей структуру парных слов, их семантику и взаимоотношения между компонетами, дает возможность оценивать степень функциональной нагруженности различных видов парных слов в поэзии А. Атнабаева. В зависимости от вида они могут являться элементами восходящей градации (полные повторы), антитезы (парные слова с компонентами-антонимами), передавать значение категории множественности и многоплановости, придавать диахронический объем (парные слова с компонентами-синонимами, этимологическими компонентами, компонентами смежного значения). Об осознании автором важной роли парных слов в поэтическом тексте свидетельствуют авторские парные слова.
Итак, парные слова выступают как одно из удачных лингвопоэтических средств при создании поэтических образов и структурно-ритмической организации в лирических и лиро-эпических произведениях А. Атнабаева, являясь важной составляющей глубокого эмоционального воздействия на читателя.

ЛИТЕРАТУРА

  1. Борисова Е.Б. Лингвопоэтический анализ художественного текста: история, методология и методика исследования // Проблемы истории, филологии, культуры. Вып. XXII. Москва-Магнитогорск-Новосибирск, 2008. С. 470–477.
  2. Гареева Г.Н. Жанровая природа творчества Ангама Атнабаева // Евразийское научное объединение. 2020. № 5-5 (63). С. 366–369.
  3. Миңнуллин Р. Атнабайны каршылагыз! // Халыҡ шағиры Атнабай: шиғырҙар, мәҡәләләр, иҫтәлектәр / [төҙ. Р.Ҡ. Әмиров]. Өфө: 2023. Б. 64–66.
  4. Миргалиев Р.М. Парные слова в татарском языке: лексико-семантический и стилистический аспекты: дис. … канд. филол. наук: 10.02.02. Уфа, 2002. 159 с.
  5. Миргалиев Р.М. Татар телендә парлы сүзләр: уку ярдәмлеге. Уфа: РИО БашГУ, 2004. 126 б.
  6. Сез белмәгән Атнабай: поэмалар, шигырьләр, чәчмә әсәр, сатира-юмор, публицистика, әңгәмәләр, хатлар, шагыйрь хакында замандашларының фикерләре. Уфа: 2023. 448 б.
  7. Татар әдәбияты тарихы: сигез томда. 6 т.: 1960–1980 еллар. 2018. Казан: Татар. кит. нәшр., 2018. 775 б..
  8. Хөсәйенов Ғ. Йөрәктәрҙең яныр уттары бар… // Халыҡ шағиры Атнабай: шиғырҙар, мәҡәләләр, иҫтәлектәр / [төҙ. Р.Ҡ. Әмиров]. Өфө: 2023. Б. 209–210.
Поделиться